Керим Керимов родился в Баку 14 ноября 1917 года в семье инженера-технолога, выпускника Петербургского политехнического института Аббас-Али Керимова. В 1936 году он окончил 10 классов школы №8 в Баку. В 1936—1939 годах учился на энергетическом факультете Новочеркасского индустриального института, в марте 1942 года, уже в годы Великой Отечественной войны окончил Азербайджанский индустриальный институт (ныне Азербайджанский государственный университет нефти и промышленности). В армии с апреля 1942 года. Сразу был принят на последний курс факультета вооружения Артиллерийской академии имени Ф.Э.Дзержинского, эвакуированной из Москвы в Самарканд. Здесь он получил специальность инженера-механика реактивного вооружения.

 

Дипломная работа Керимова была остро актуальной: «Цех по изготовлению минометов», что определило его профессиональную судьбу. Молодого военного инженера направили заниматься твердотопливными ракетами, на базе которых были созданы легендарные «Катюши» — гвардейские реактивные минометы, наводившие ужас на врагов. Служил старшим техником военной приемки (1943—1945 гг.) и помощником военпреда (март—октябрь 1945 г.) на заводе №538 в Москве, который выпускал снаряды для реактивных минометов БМ-13 «Катюша». За обеспечение фронта боеприпасами был награжден орденом Красной Звезды.

Сразу после войны, в 1946 году, Керим Керимов с группой других специалистов-ракетчиков был командирован в немецкий город Нордхаузен, где в цехах, высеченных в горах, изготавливались грозные ФАУ. Раньше других здесь побывали американцы и вывезли за океан все самое ценное, включая Вернера фон Брауна. Руководитель ракетных исследований III рейха стал родоначальником американской астронавтики.

 

Вот как рассказывал Керим Керимов об этом: «В 1944 году Сталин получил от Черчилля информацию, что вермахт разработал новые ракеты с дальностью полета 300 километров, транспортирующие до тонны тротила, и этими ракетами уже бомбят Лондон. То были знаменитые ФАУ-2.

 

Первые ФАУ попали в руки американцам. В дальнейшем и мы увидели, насколько сложным было производство ФАУ. Представьте, турбина ФАУ-2, нагнетающая топливо в камеру сгорания, развивала мощность такую же, как турбина ДнепроГЭС. В отличие от наших твердотопливных «Катюш» ФАУ летали на жидком топливе. Тогда нам стало очевидно, что Германия в области ракетных разработок значительно опередила нас. Автором немецких ракетных исследований был Вернер фон Браун. Поначалу он мечтал о полетах в Космос, писал об устройстве на Луне поселений. И его судьба во многом поразительно похожа на судьбу Королева. Примерно в одно и то же время они стали заниматься ракетами. Как и Королев, фон Браун был репрессирован, причем по личному указанию Гиммлера, который боялся, что деньги, уходящие на разработки фон Брауна — а они были огромны, — подорвут бюджет традиционных вооружений. За фон Брауна просили Гитлера, который и решил, что опальный ученый сможет создать ракеты, достигающие Лондон.

 

После войны я работал в составе комиссии в немецких городах Нордхаузен и Бляйхероде, которые были центрами германского ракетостроения. Нас прислали для изучения ФАУ-2. Мы привлекали к работе специалистов, имеющих отношение к производству ФАУ... Они показывали нам, где и что было спрятано; показывали озера, где немцы потопили приборы и двигатели; помогали нам из этих кусков собрать ракеты.

Фон Браун со всеми ведущими специалистами попал к американцам. Но один из его заместителей, Гретруб, все-таки «достался» нам. Капризный был человек: его долго уговаривали ехать на испытания собранных нами ФАУ в СССР, а он все отказывался; и когда, наконец, согласился, потребовал, чтобы вместе с ним повезли его корову. Мол, он привык пить только ее молоко. Для Гретрубовой коровы пришлось к нашему поезду прицепить специальную теплушку…

Так что первые ФАУ-2 советской сборки взлетели в Капустином Яру. Но сразу после испытаний Сталин потребовал, чтобы мы наладили производство своих аналогов ФАУ, причем все комплектующие должны были быть только нашего производства и все должно было быть сделано на наших заводах, использование импортных деталей и узлов запрещалось категорически».

После войны Керим Керимов служил в 4-м Управлении главного артиллерийского управления Вооруженных Сил старшим помощником начальника отделения (1945—1946 гг.), старшим инженером отдела (май—декабрь 1946 г.), старшим офицером отделов (1946—1949 гг.), заместителем начальника отдела (1949—1950 гг.) и начальником отдела (1950—1953 гг.). С 1953 года — заместитель начальника 3-го Управления, в 1955—1959 годах — заместитель начальника 1-го Управления, в 1959—1960 гг. — начальник 1-го Управления, в 1959—1960 гг. — начальник 4-го Управления, в 1963—1965 гг. — начальник 3-го Управления Главного управления ракетного вооружения. Курировал разработку и испытания межконтинентальных баллистических ракет, а затем — космических объектов военного назначения. Был председателем сразу трех Государственных комиссий по летным испытаниям систем: связи — «Молния — 1», метеорологической — «Метеор — 1» и ориентированного спутника для зондирования Земли.

 

 

С апреля 1965 года был начальником Главного космического управления Министерства общего машиностроения СССР, которое занималось созданием ракетной и космической техники. В 1974—1991 гг. — 1-м заместителем директора Центрального научно-исследовательского института машиностроения по управлению полетами.

Керим Керимов увлеченно занимался сверхсекретными межконтинентальными ракетами, когда ему предложили переключиться на исследование космоса. Поначалу он даже слегка обиделся — это походило на демобилизацию. Однако не секрет, что военные ракеты и космические исследования в нашей истории генетически связаны. Так что генералу Керимову не пришлось «разоружаться», когда он в 1965 году был откомандирован в Министерство общего машиностроения, наверное, самое закрытое учреждение того времени, и возглавил в нем Главное космическое управление. Вникнув в суть дела, вошел во вкус, а позже благодарил судьбу за то, что та связала его с Космосом. Он работал под руководством главного конструктора ракеты и корабля «Восток» Сергея Королева. При участии Керимова был осуществлен запуск первого искусственного спутника Земли СП-1. За внедрение ракетно-космического комплекса «Зенит» он был удостоен Ленинской премии.

 

Оставаясь в той же должности, Керимов в 1966 году стал председателем Государственной комиссии по пилотируемым полетам и проработал на этом посту четверть века. Заместителями Керимова в разное время были такие видные деятели этой сферы, как В.П.Мишин, В.П.Глушко, Ю.П.Семенов.

Будучи человеком военным, Керимов хорошо знал неписаное правило: «Приказы начальства не обсуждаются». Но у него был свой взгляд на многие проблемы, и в критически важных ситуациях он умел их отстаивать. Одна из них пришлась уже на первый год его работы в качестве главы Госкомиссии. Конфликт был связан с кораблем серии «Восход», который пришел на смену «Востоку». Новый корабль дважды побывал в космосе с экипажами, но безопасность космонавтов на старте и в первые минуты полета вызывала сомнения.

Тысячи различных предприятий и учреждений докладывали Кериму Керимову о готовности. У него аккумулировалась вся информация. В комиссию, где он был председателем, входили пятьдесят человек, среди них президент Академии наук, министр обороны СССР, другие министры СССР… Из всех руководителей Советского Союза больше всего внимания космонавтике уделял Леонид Брежнев. У него была прямая связь с Керимовым. На заседании Совета обороны в июле 1967 года Брежнев выразил неудовольствие срывом программы «Восход», что, по его мнению, наносило урон авторитету СССР как великой космической державы. Среди немногих оппонентов Генсека оказался Керимов, заявивший, что нельзя ставить под угрозу жизни космонавтов. Твердость, проявленная генералом, объяснялась тем, что, провожая и встречая космонавтов, Керимов хорошо знал, от каких мелочей зависит порой безопасность этих отважных людей. «Просто от ерунды!» — в сердцах вырвалось у него. И он рассказал, что Владимир Комаров, совершивший в 1967 году на корабле «Союз-1» второй полет в Космос, погиб при возвращении на Землю из-за того, что внутренняя поверхность контейнера, в котором хранился парашют, была обработана на заводе с нарушением технологии.

Эта история, так же как трагическая гибель экипажа «Союза-11» в составе Георгия Добровольского, Виктора Пацаева и Владислава Волкова, до последних дней жизни Керимова оставалась в его сердце саднящей раной.

— Это тоже был технический сбой, ужасный по своей нелепости, — сказал Керим Керимов, как бы заново переживая давнюю драму. — Клапан, который при спуске должен был открыться уже в плотных слоях атмосферы, проделал это преждевременно в безвоздушном пространстве. Не рассчитали, что при одновременном срабатывании пиропатронов, отстреливающих спускаемую капсулу (обычно они детонируют по очереди), это может случиться. Когда в дырку диаметром 5 сантиметров стал со свистом выходить воздух, космонавты даже попытались дотянуться и заткнуть ее рукой. Такое, в принципе, вполне возможно, но они были пристегнуты к креслам и дотянуться не смогли, а отстегнуться не успели. Но другого пути освоения космоса не было и нет — только путем проб, испытаний, ошибок и, как следствие, ценою жизней испытателей и первопроходцев. Не уберегли от случайной гибели даже Юрия Гагарина, который разбился вместе с инструктором В.Серегиным во время планового тренировочного полета 28 марта 1968 года. Недаром Космос называют таинственным, и многие космические исследования по сей день находятся под грифом «секретно» — не подлежат огласке — наверное, нашу психику берегут от неминуемых потрясений.

В октябре 1967 года на орбите прошла первая стыковка между двумя беспилотными КА («Космос-186» и «Космос-188»), за что Керимов получил звание генерал-лейтенанта. В 1975 году он курировал подготовку совместного советско-американского полета «Союз-Аполлон». В 1979 году за успешное осуществление полетов на пилотируемые орбитальные станции Керимову присуждена Государственная премия, а в 1987 году за создание многомодульной орбитальной станции «Мир» и обеспечение полетов на эту станцию ему было присвоено звание Героя  Социалистического Труда. В 1991 году в возрасте 74 лет Керим Керимов вышел в отставку, но продолжал работать консультантом ЦУПа. Керим Керимов лично отправлял в Космос все экипажи космических кораблей. Именно ему, стоя на космодроме, они докладывали о готовности к полету и ему же отчитывались о выполнении задания после приземления.

Керим Керимов, проживший большую жизнь, принимал участие в работе практически над всеми проектами пилотируемой космонавтики. Но особенно дорога ему была орбитальная станция «Мир», после появления которой в США заговорили, что русские на десять лет опередили американцев и теперь владеют Космосом. Керимов был убежден, что на затоплении «Мира» настоял Вашингтон, не желавший, чтобы у затеваемого американцами проекта МКС были конкуренты. А МКС принципиальных преимуществ перед «Миром» не имеет.

Когда гирлянда светящихся осколков — все, что осталось от станции после прохождения плотных слоев атмосферы, — 23 марта 2001 года скрылась в волнах Тихого океана рядом с островами Фиджи, люди в ЦУПе молча встали со своих мест, чтобы почтить память ветерана. Вместе с коллегами и друзьями стоял и Керим Керимов. Свою любимицу он пережил на два года и шесть дней.

В 2001 г. указом Президента России Владимира Путина за большой личный вклад в становление и развитие российской космонавтики и ракетостроения Керим Керимов был награжден орденом «За заслуги перед Отечеством» IV степени.

За огромную роль в развитии космонавтики и заслуги перед Азербайджанской Республикой указом Президента Азербайджанской Республики Керим Керимов был награжден орденом «Слава».

За бесценный вклад в развитие космической науки и технологии Азербайджанской Республики Керим Керимов был избран почетным членом НАНА.

Наш соотечественник, один из отцов-основателей космической программы, обладатель многих высших государственных наград, генерал Керим Керимов умер 29 марта 2003 года на 86-м году жизни. Он пользовался громадным уважением среди космонавтов, которые отмечали существенный вклад нашего соотечественника в дело освоения Космоса. Он прожил долгую и насыщенную жизнь, посвятив многие ее годы освоению Космоса, задаче, имеющей всепланетарное значение.

академик Ибрагим Гулиев,

вице-президент НАНА

академик Назим Мамедов,

академик-секретарь ОФТМН НАНА

 

Источник:1news