Встреча с Мастером самое главное в жизни молодого человека. Нужна фабрика звезд.
Ширин Манафов
Филиалы американских, российских, французских вузов и колледжей в Баку – хорошо. Но почему у нас сегодня в эпоху соревнований так мало национальных научных школ, ведь у Баку есть прекрасный опыт. Об одном из них - опыте педагога настоящего создателя звезд мы вспоминаем на странице нашего портала. Из мастерской Арифа Асланова вышла целая плеяда талантливых архитекторов, археологов, дизайнеров. Как создаются такие мастерские по созданию мастеров – стоит изучить.
Традиционное начало статей об архитекторах такое: по проектам нашего героя созданы такие великолепные сооружения как ….в данном случае будет нарушено. Потому как самым замечательным достижением Арифа Асланова - бессменного зам.декана Азербайджанского инженерного-строительного института ,получившего статус университета в 1992 г. и по распоряжению Президента Гейдара Алиева переименованного в Азербайджанский университет архитектуры и строительства , автора 34 –научно-исследовательских работ ,проектировщика многих строительных объектов в Азербайджане и за его пределами, был все-таки его уникальный проект – плеяда учеников-последователей, ставших в большинстве своем высокопрофессиональными яркими деятелями зодчества и культуры.
О лучшем проекте Арифа Асланова
… Ариф Асланов завершил учебу в Политехническом институте в 1960 году, проработал два года в «Азгоспроекте», и по рекомендации кафедры становится педагогом своего родного Политеха, читает курс лекций по градостроительству.
С 1967 года и до смерти педагога в 2006 году ученики Арифа Асланова были постоянными лауреатами международных и всесоюзных конкурсов.
- Его лучшим проектом–рассказывает один из них, архитектор Алик Кадыров .– было, безусловно, создание в нашем институте в 1975 году студенческого архитектурного проектно-исследовательского бюро –САПИБ. Это был праздник молодости, дерзости, творчества, карнавальной культуры. Все студенты, кто варился в этой вкусной каше, стали со временем самыми интересными архитекторами, дизайнерами, художниками, педагогами Баку. Не говорю, самыми успешными, но в творческом плане самыми оригинальными и заметными.
Без всякого преувеличения САПИБ для интеллектуальной панорамы Баку 1980-90 годов явление равное возникновению джаз-мугама Вагифа Мустафазаде, творчество которого Ариф обожал и изучал как прекрасный знаток и классики, и мугама.
Все самое интересное, яркое в изобразительном искусстве тех лет, архитектуре, дизайне создавалось, формировалось в САПИБе или под его воздействием.
Для меня и моих друзей Ариф всегда жив, в обсуждении с друзьями тех или иных вопросов мы все время вспоминаем мнение учителя. Прошло десять лет как он ушел из жизни ,но до сих пор он активный участник наших дискуссий.
-И речь не только об архитектуре и искусстве, но и о политике и истории, - вступил в беседу Осман Бархалов - Нельзя ограничивать воздействие Арифа только рамками нашей профессии, это был выдающийся Мастер,профессионал самого высокого уровня, обладающий способностью предвидеть развитие в общественно-политической жизни страны. Хотя такое трудно себе представить, говоря в 1973 году о преподавателе института, читающем лекции по градостроительству. Но это именно тот случай, о котором говорил Бисмарк: «в войне побеждают учителя». Ариф был одним из учителей – победителей нашей Отечественной войны 2020 года. Он начал подготовку к победе 2020 года в далеком 1972 году.
Впервые в истории Азербайджанской ССР и вообще всех национальных республик СССР Ариф стал инициатором важнейшей национальной программы. Начиная с 1972 года, на период летних каникул, Ариф рассылал своих студентов по районам республики с целью выявления, фиксации и описания памятников архитектуры и археологии.
Всеми позабытые, не взятые на учет Комитетом по охране памятников важнейшие свидетели формирования государства и нации были впервые зафиксированы, как объекты большой исторической и культурной ценности. Государственного уровня программа была фактически выполнена студентами по инициативе педагога .
Формирование этого феномена под названием САПИБ началось раньше его официального открытия ,а точнее с 1973 года. Тогда это была весьма рискованная инициатива. Один неверный шаг и Арифа вместе с его другом преподавателем кафедры ИЗО Валехом Гаджиевым обвинили бы в национализме. Но друзья придумали отличное идею для реализации своей программы: летняя практика студентов, описание памятников, выбор дипломных работ.
Изучение памятников албанского периода истории Азербайджана еще в далекие 70-е годы
Благодаря этой программе были описаны, созданы чертежи планировки, сфотографированы десятки прежде не взятых на учет памятников истории и зодчества. В большинстве своем памятники албанского периода истории Азербайджана , в частности, в нагорном и равнинном Карабахе. На работах учеников было написано « Малоизученные памятники», на самом деле они никогда прежде и не изучались, самое печальное – не воспринимались как памятники истории и культуры. Исследование этих памятников под руководством Арифа Асланова внесло большой вклад в историческую науку и отечественное албановедение.
По словам Османа Бархалова , в те годы председателя Совета СНО архитектурного факультета, студенты изучили и описали памятники, большинство из которых до них не были отражены в трудах по истории архитектуры Азербайджана. Изучали «Пери- кала» и однонефную церковь с криптой в Закатальском районе, «Кероглу галасы» в Таузском районе, «Агван – галасы». Провели локализацию городища Хал – хал в Газахском районе, был обследован еще ряд крепостей и средневековых христианских храмов во всех регионах Азербайджана.
Сегодня становится уместным напомнить, что Ариф Асланов и его друг Валех Гаджиев- одни из первых исследователей архитектурного наследия албанского периода нашей истории. И их работы особенно важны сегодня , после победы во 2-й Карабахской войне, когда так важно привести доказательства длительного системного изучения истории, религии, архитектуры Кавказской Албании азербайджанскими учеными, рассказать об их вкладе в сохранении этого бесценного культурного наследия.
Главное внимание Ариф Асланов уделял памятникам в приграничных районах республики, а также в сопредельных странах - Армении и Грузии. Многие храмы Кавказской Албании впервые найдены и описаны благодаря инициативе друзей - активных участников процесса формирования базы данных об архитектурных памятниках средневековья в Азербайджане и сопредельных странах. И это было сделано с их стороны впервые в научной среде нашей страны .
Главным для них был вопрос - чья это была инициатива изучать албанские храмы?
Приоритеты в изучении истории определялись, в то время ,как известно, из Москвы. Для Баку - мусульманский период, для Еревана, охотно им присвоенное, спущенное сверху направление – христианский период на Кавказе. И вдруг без всякого согласования с начальством, партийным и научным, скромный преподаватель института Ариф Асланов предлагает в 1973 году своим ученикам на студенческих конференциях архитектурных вузов Закавказья прочитать доклады об исследованных ими памятниках Кавказской Албании.
- Это вызвало такое изумление, если не сказать потрясение у армянских участников, что Эльхана Асадова – автора доклада по Ордубаду и меня неожиданно пригласили в Ереван,-вспоминает Осман Бархалов .- В актовом зале Ереванского Политеха Эльхан прочитал доклад о памятниках Ордубада, а я о христианских храмах Шеки- Белоканской зоны. Нам задавали одни и те же вопросы, они не были связаны с наукой. Ученых Еревана остро интересовали другое.
Главным для них был вопрос- чья это была инициатива изучать албанские храмы? Требовали конкретно имена. Для Еревана это был шок, взрыв, недопустимая вольность азербайджанских архитекторов, которую надо срочно пересечь. Интересовали не научные вопросы, а кто осмелился в Баку заявить о себе, как истинный патриот и внедрением системной программы возвращения христианского периода в лоно азербайджанской культуры бросить вызов Еревану.
По завершении конференции студентам вручили дипломы участников, что не могло уже закамуфлировать очевидный для нас факт. Элита Еревана живет вне установок СССР и создает, скажем так, накопительную базу для притязаний на нашу культуру и территорию. Если бы Ариф имел в 1975 году поддержку, в 1990 году мы имели несоизмеримо более высокий уровень подготовленности к агрессии, атаке на Карабах. Как следствие имели бы гораздо больший уровень поддержки у международного сообщества, да и в самой Москве. Раскаленная атмосфера ереванской конференции 1975 года позволила ученикам и Арифу приобрести уникальный для тех времен боевой опыт и убежденность – развивать именно то, что вызвало такую ярость у Еревана.
Их требованием к Москве было одно - сделать все, чтобы Баку и Тбилиси им не мешали арменизировать памятники домусульманского периода на Кавказе. В Ереване это рассматривалось как важный этап на пути присвоения и достижений культуры и территорий Азербайджана. Оттого в 1975 году доклады на банальной студенческой конференции учеников Арифа произвели в Ереване эффект разорвавшейся бомбы. Вопреки прессингу Еревана, Ариф продолжил свою программу и каждое лето направлял студентов в регионы республики изучать памятники христианского периода.
Что в первую очередь встревожило армянских ученых в моем докладе? Приведенные в нем убедительные доказательства того, что храм близ села Мамрух Закатальского района генетически близок храму в Звартноц близ Еревана. Это вызвало шоковую реакцию, буквально задыхались от возмущения.
Инициатива Арифа стала программным направлением: на втором этапе он и его ученики изучали на собранном материале именно генетическую близость памятников на территории нашей республики и Армении. И это было очень важным ,так как в 1972-77 годах еще далеко не все памятники албанского периода в Армении были арменизированы.
-В том самом блаженном 1975 году возникло уникальное явление для панорамы застойного периода, – рассказывает заслуженный инженер Азербайджана Халид Гаджиев, родной брат ближайшего сподвижника Арифа преподавателя кафедры изобразительного искусства Валеха – научный спор друзей Арифа и Валеха с преподавателем Л. Мамиконовым и его учеником А. Саркисовым. Умело используя безразличие научного начальства к проводимой Ереваном политике ассимиляции памятников истории домусульманского периода, два армянина – преподаватели факультета архитектуры бакинского Политеха занимались отчуждением этого периода, фактически вычленением домусульманского, христианского культурного слоя из истории Азербайджана.
Валех Гаджиев и студенты - братья Миралаевы изучали крепость и храм в селе Юхары Аскипара Газахского района. Валех снял каменную плиту над храмом с надписью « Я, Иранти, слуга князя Гасан Джалала построил этот храм» и отвез плиту в исторический музей в Газахе. Стоит посмотреть на карту и станет ясно, почему он это сделал, и это сейчас всем понятно. Тогда же в 1974 году это был прорыв, огромное опережение, проявление незаурядного научного предвидения и политическая дальновидность. Конечно, бесстрашие, так как тут же армяне подняли крик об искажении истории, памятников и требовали возвращения плиты с надписью, выполненной албанскими буквами.
Сегодня особенно понятна значимость программы Арифа и для чего нужны аналитики, опережающие время? Ведь первая атака армянских боевиков была именно на село Юхары Аскипара. В 1989 году армянские нацисты ворвались в село Юхары Аскипара, выгнали оттуда азербайджанцев на том основании, что албанский храм вблизи села принадлежит якобы армянской истории и значит мусульмане здесь пришлые.
Позже в 1975 году был брошен еще один вызов фальсификаторам истории - это был проект памятника в честь 1500- летия Кавказской Албании. Совместно со своим другом и учеником Владимиром Калининым также пишет доклад «К вопросу историографии Кавказской Албании». Разоблачает «научное» усердие доцента кафедры, преподавателя архитектуры Льва Мамиконова, который до этого вместе со своим учеником неким Саркисовым с большим увлечением занимался омоложением азербайджанских памятников. И только Ариф и Валех посмели в те годы разоблачить авантюризм Мамиконова.
Программа была создана Арифом и Валехом на свой страх и риск, и никакой поддержкой со стороны официальных органов не имела. Хотя САПИБ мог стать альтернативой Институту Кавказской Албании в Ереване. Ариф настаивал на необходимости НИИ Кавказской Албании в Баку, но поддержан не был. Эту роль взяли на себя создатели САПИБа. В научном плане богатейший урожай. Например, в 1974 году Валехом Гаджиевавым и Угуром Миралаевым в Газахском районе найдено средневековое городище Хал – хал. Найдено и зафиксировано в 1974 году, что позволило спасти от разрушения, к изучению городища археологи приступили через 10 лет. Вот так создание студенческого клуба САПИБа в руках грамотного стратега превратилось в событие национального масштаба, поскольку первостепенное значение придавалось изучению памятников Нахчывана, Карабаха, всех приграничных районов.
Сегодня наступило время ,когда очаги опережающего развития ,принадлежащие нашей истории также должны быть изучены независимо от места нахождения: Зангезур, Тебриз, Ардебиль, Дербент, Ереван…
Ученики и последователи - хранители традиций САПИБа
-Сейчас об этом легко говорить, – вспоминает Алик Кадыров, - а в 1975 году если бы возникло одно только подозрение об истинных целях и миссии студенческого отряда под командованием Арифа в Политехническом, и всех студентов раскидали бы по другим техническим вузам, а педагогов выгнали из рядов компартии, с работы. Разумеется, без шансов преподавать не то, что в вузе, даже в школе. Целью Арифа было в созданной атмосфере соревновательности среди молодых ученых, научить их грамотно бросить вызов официальной науке. Это было то, чем он занимался всю жизнь. В состав ядра САПИБа входили студенты разных национальностей: талыши, русские, азербайджанцы, лезгины, татары.
Одним из самых близких Арифу был Володя Калинин, в соавторстве с ним был подготовлен доклад по историографии Кавказской Албании. Володя многие годы бережно хранил комнату студенческого бюро, на двери которой до сих пор висела табличка «Лауреат премии комсомола -Студенческое бюро».
Володя- один из самых преданных памяти учителя, вспоминает о нем, как о человеке остроумном, азартном, умеющем точно сформулировать задание для каждого члена САПИБа. Этого самого увлекательного приключения, которое тогда Баку мог подарить молодым. Только в 1988 году с первыми митингами в Степанакерте явным и тайным врагам студенческого бюро стало ясно, насколько прозорливым человеком был Ариф.
Ученики - Алик Кадыров, Осман Бархалов, Володя Калинин, Туфан Ахундов, Абдул Гусейнов и многие другие хранители традиций САПИБа. Как и директор музея Азербайджанского Университета Архитектуры и Строительства Гюльмира ханум, бережно сохранившая документы и фото тех далеких уже лет.
Все ученики Арифа стали экспертами в избранной области, что не менее важно, состоялись как личности. До сих пор поле обаяния САПИБа, прекратившего функционировать после смерти А. Асланова в 2006 году, не поддается повторению. Секрет вкуса молодежной тусовка, в которой Ариф все время изобретал новые проекты для учеников.,не удалось раскрыть многим ученым, педагогам ,которые пытались повторить успех САПИБа.Без Арифа…не получилось.
Разобравшись в фактах ,раскрывающих деятельность Арифа Асланова, невольно приходишь к мысли, будь Ариф Асланов председателем комитета охраны памятников, продержись он каким – то чудом на этом посту несколько лет, мы были бы подготовлены к историческим катаклизмам времен распада СССР.
Многие ученики являлись главами проектных бюро,как Абдул Гусейнов, или заведовали отделом архитектуры при райисполкомах, как в Самухе и еще ряде наших городов, Акиф Абдуллаев -один из учеников –занимал должность главного архитектора Баку ….
-Я окончил вуз в 2002 году, - рассказывает Абдул Гусейнов, - со второго курса Ариф преподавал мне композицию и проектирование. Лекции эрудита поразили меня и привели в мастерскую Арифа, в ней очень легко и быстро усваивалось, легко дышалось. Поразительно богатая, роскошная для молодого архитектора фабрика звезд, заставленная чертежами и рисунками. Ариф создал для студентов атмосферу дружелюбия и требовательности одновременно, это была территория ускорения. Самые комфортные условия для молодых. Мы работали, звучала музыка Брамса, затем Ариф поставил пластинку Pink Floyd. Без какого – то напряжения, без усилия над собой я рассказывал педагогу обо все том, что меня интересовало. Ариф предложил мне принять участие в международном конкурсе проектирования библиотеки будущего, объявленного Технической академией Нью- Йорка. Мы не раз обсуждали с ним мой проект библиотеки будущего. Первое место взяли американцы, второе – японцы, мне дали поощрительный приз.
Ариф приохотил к международным конкурсам многих студентов, сделал из них участников международного архитектурного процесса. Он обладал уникальным видением окружающего мира и даром предвидения .
На всех этапах подготовки дипломной работы он обсуждал со мной детали, общую концепцию, тогда как другие педагоги обсуждали конечный вариант. На третьем курсе дал мне задание - поимпровизируй на тему фасада банальной хрущевки. Я дал свои версии, а он за минуту – две набросал несколько версий фасадов хрущевки в стилистике неоклассицизма с элементами национального колорита. Затем в стиле готики, барокко, рококо и советского конструктивизма. Это был карнавал фантазии, вы представляете себе хрущевку в готическом стиле или в стиле ампир? Это был праздник, который навсегда останется со мной. Казалось, что передо мной сам Гауди. Мастер за руку вводит юношу в зал, где находились боги архитектурного Олимпа всех времен и народов. Советовал мне изучать Корбюзье, как выразился Ариф « Корбюзье рисовал архитектуру». Дай ему волю, и Ариф превратил бы унылые и скучные ряды хрущевок в любом советском микрорайоне в нечто фантастическое, в архитектурный Диснейленд.
Мне очень повезло, студент вымучивает одну версию дипломной работы, а тут мастер предлагает 4-5 варианта решения задачи, один интересней другого. Ариф всегда демонстрировал превосходство мастера над ожиданиями заказчика. Кем бы тот не был - претенциозный миллионер или решение пленума ЦК компартии.
Его великолепная импровизация - хрущевка в стиле барокко… Это такая издевка над типовым мышлением. Обсуждал увлеченность Пикассо разными стилями, как о движении мысли и внимательном отношении к дерзости как мировому явлению. Единому для архитектора, художника, ученого. Иначе ты – исполнитель, творец хрущевок. Масштаб, ритм, восприятие и драматизм – во всех составляющих архитектурного ансамбля или картины должно быть проявление вашей индивидуальности. Желающим экспериментировать - таким Ариф уважительно говорил «коллега». Это высшая оценка, звучало как «добро пожаловать в наш клуб».
Учил строить не здание, а социальную среду, давал задание студентам создать архитектурный ансамбль, сейчас их называют элитными комплексами. Ариф называл их иначе - социальная среда для развития населения. Цель - не комфортные условия жизни и отдыха, а создание среды для растущих, город как шанс для самореализации потенциала человека. Легко было представить, как страдал Ариф, глядя на стандартные хрущевки.
У каждого из нас должна быть встреча с Мастером, что бы увидеть это чудо - есть некто, кто ярче реальности и не намерен проектировать стандарт. Мне очень повезло. Встреча с Мастером самое главное в жизни молодого человека -будущего специалиста. Путеводная звезда, ориентир на годы вперед. Корбюзье рисовал архитектуру, а Ариф творил будущее своих учеников, создавая в своей легендарной мастерской такую атмосферу, в которую молодым необходимо окунуться и сегодня .
Теперь дело Арифа продолжают его сыновья и ученики. Они все помнят встречу с Мастером. Каждый из учеников стремится создать вокруг себя творческую среду, атмосферу азарта и фантазирования. Все они вышли из такой среды и хотят ее продолжить.
Сын архитектора, преподаватель БГУ Гейдар Асланов о своем отце:
-Такой тип интеллигента ушел, видимо, навсегда. Эпоха, породившая этих уникальных людей, исключена сегодня из истории, а значит, лишена права на репликацию. Это была выдающаяся эпоха созидания, неподдельно высокого качества элиты. Эпоха, не оцифрованная деньгами.
Я не в коей мере не говорю это как сын о своем отце – понятие отцовства у нас в семье было не по порождению, не по крови, а по служению идее на личном примере. Отец относился к своим студентам как к сыновьям, а мой брат и я относились к отцу как студенты к выдающемуся наставнику. Мне, как сыну, довелось у него учиться, образно говоря, на вечернем факультете.
О неподдельности эпохи. Две вещи не терпят фальши – музыка и архитектура. Музыка – нравственный камертон человека. Фальшь в музыке – цинизм коммерции. Архитектура – это школа и вкус, изваяние благородства. Фальшь в архитектуре – плебейский китч. Как новатор и нонконформист, мой отец не принимал другое понимание служения обществу, как только человек эпохи созидания. Кажется парадоксальным, что этот концептуальный оппонент большевизма, был не рад распаду СССР. Ведь противник был повержен в результате предательства – а это трагедия, и радоваться предательству недостойно.
Карабаха, для которого рыцарская Европа и эпический Восток явили миру послание в музыке Баха и Вагнера, Хана и Гадира, в композициях Пинк Флойд и в рагах Шивкумара Шармы. Все эти сакральные гимны и сияния «безумно великолепных бриллиантов» - воспринимались отцом как напряженный поиск гармоничного развития человека, нации. Он обладал врожденным слухом высшей нравственности, недоступный стереотипному мышлению. Этот слух мгновенно выявлял фальшь в общении, скрытые намерения ложных лозунгов.
В архитектуре он был идеолог евразийства, последовательный традиционалист, для которого архитектура Европы и Востока явили единый алгоритм возвышения над консерватизмом застывших форм и стилей. Он блестяще реализовался и в авторских проектах и в воспитании плеяды отличных архитекторов. Научив их превращать процесс проектирования в радость творчества. Каждый его ученик – как интересный проект оригинального здания. Ни одной «типовой» работы за десятилетия преподавания.
Этот человек жил не для себя и не для своих, но ради какой-то вечной красоты, вечно влюбленный - жил духом. Это великая привилегия, в этом аристократизм - избрать для себя большую цель, наметить стратегическую задачу и выполнять ее до самой смерти.
Будет ли так еще раз? Уникальность эпохальной констелляции из музыки, любви, архитектуры, педагогики новаторства – повториться ли вновь в такой совершенной форме? Безусловно еще будут архитекторы-стратеги, но нашему обществу в это сложное время в первую очередь необходимы педагоги – стратеги.
