«Юноша, ты - замысел?»- биографическая повесть
«Юноша, ты - замысел?»
Ширин Манафов
-Как вы относитесь к самому себе? -врач задал вопрос, юноша поражено молчит. - В тайне от других, ты не спрашивал себя: Юноша, а ты – замысел? Хорошо, вместе зададим этот вопрос и вместе будем искать ответ.
1995 год. Миша работал в психиатрической больнице на Лиговском проспекте в Санкт – Петербурге. Перед ним юноша 17-ти лет, в двух метрах позади стоит отец. Врач задал вопрос юноше, страдающему аффективными расстройствами с бредом и галлюцинациями. Диагноз поставлен другим специалистом год назад. Отцу хочется отдохнуть от проблемного отрока, он просит принять сына на лечение в стационар.
Но вдруг все резко изменилось. Юноша изумленно смотрит на врача. Улыбающееся лицо врача, светлое, неожиданное, радостно ждущее ответа. Все, что думает о себе юноша и все, что себе наворожил о сыне папаша - отметается. Весь путь, который привел их в кабинет психиатра, должен быть заново пересмотрен.
-Надо задать себе этот вопрос, тебе и твоим близким, - говорит Миша. - Даже постановка вопроса повышает шанс на излечение. Я уже не говорю о поиске ответа. Прошу каждого из вас с ответом ко мне через три дня.
Отец и сын внимательно всматриваются в улыбчивое лицо врача. Я всю жизнь провел в медицинской среде. Не было ни одного врача, кроме Миши, в которого пациенты всматривались, испытывая такое напряжение, потрясение, изумление.
-Прежде объясните, как вы относитесь к самому себе, – обращается к пациенту врач, - исходя из чего и будет избрана тактика лечения.
Это рассказ о солнечном человеке, врачебный опыт которого будет полезен для желающих состояться в психиатрии, психотерапии. О враче – психиатре, обладающим многолетним опытом спасения детей из неблагополучных семей.
В чем можно поручиться совершенно точно, так в том, что герой нашел для себя путь реализации замысла.
Рассказ о враче – психиатре, писателе и общественном деятеле Михаиле Бурдуковском ( 1953-2020гг.) интересен российским венчурным ангелам. Он создавал их из казалось бы безнадежного материала.
Задача автора рассказать об опыте врача – психиатра с 40-летним стажем. Мы дружили со школьной скамьи, мне очень надо обращаться к безвременно ушедшему от нас другу просто - Миша.
Излечение организма – не в полной мере отражают задачи медицины. Преображение – точнее, во всяком случае в области психотерапии.
Медицина есть инвестиции в будущее страны. Ценность опыта Миши в отличных результатах в работе с детьми из неблагополучных семей. При том, что невероятно трудно пробить брешь в их неверии в возможность получить качественное образование и занять достойное место в обществе.
По мнению Миши, именно у детей из неблагополучных семей есть шанс пробудить энергетику честолюбивых замыслов такой интенсивности, что из таких ребят будет создаваться резерв для наукоградов, технопарков страны. Достаточно совместно с ними «разработать» мотивацию.
В 1977-м году сразу после окончания Медицинского института в Баку, Миша написал письмо в «Комсомольскую правду» к автору статьи о советской детской психиатрии с просьбой посоветовать, к кому обратиться по вопросу трудоустройства в детской трудовой колонии. Ответ получил через месяц, автор похвалил начинающего медика за желание работать в сложнейшей области. Детские колонии, интернаты – тема, достойная внимания минимум десятка советских НИИ разных направлений – написал автор статьи, к которому обратился Миша.
В 1990 году Миша, тогда завотделом в психиатрической больнице в Баку переезжает с семьей в Санкт- Петербург. Работает ординатором, завотделом, начмедом, позднее главврачом психиатрической больницы на Лиговском проспекте.
С 1999 года по 2017год, то есть до закрытия больницы бессменный главврач. Десятки людей пытаются через ряд проверяющих инстанций вынудить распрощаться с должностью главврача. Безуспешно, великолепный иммунитет на подлость, предательство, откровенный шантаж. Все эти годы коллектив диспансера был за него горой. Причина? Он создал больницу, где у врачей и медсестер появился шанс состояться, стать отличными специалистами.
Все началось с обычного вызова
В 1990 годы Миша переехал из Баку в Кировск Ленинградской области, устроился врачом в психиатрической больнице на Лиговском проспекте. После работы в больнице почти ежедневно проводил консультации в Кировске. Вскоре пациенты стали приезжать из соседних городов Ленинградской области. В тексте все фамилии пациентов изменены.
В один из осенних вечеров 1990 года обычный вызов на дом, случай банальный: алкогольная интоксикация. Через пять суток вновь вызов по этому же адресу. Теперь семья открыто настаивает: Больной безнадежен, нужна госпитализация.
Ответ врача: Помогите мне спасти человека. Дайте мне десять дней. Не ему, а мне.
Поверили, началась работа врача с больным и с его близкими. Миша возвращал к нормальной жизни, казалось бы совершенно безнадежные случаи. Спасал семьи абсолютно без перспективные. В этих семьях дети, судьбой обреченные лишь на повторение судьбы своих родителей. Мы приведем лишь несколько случаев из практики Миши.
На всех этапах лечения больного не менее важна работа с семьей. Часто даже больше с детьми, чем с больным. Тогда создаются условия для успешного излечения.
-Итак, как вы относитесь к самому себе – спрашивал он родных больного. – Без ответа на этот вопрос, спрашивать кем вы видите себя в будущем бессмысленно.
Новая эпоха и новая психотерапия
Психотравмирующей ситуацией в 1990-е стала тотальная дезориентированность. Резко увеличилась амплитуда реагирования: от депрессии до состояния аффекта. Участились истериоморфные реакции на вызовы времени, возникающие психогенно. Истерическая форма поведения и реагирования стала нормой. Все чаще наблюдалась аффективная реакция на попытки успокоить, все чаще рекомендации врача воспринимались в штыки. Стандартная реакция- жажда конфликта, потребность скандала. Сотни примеров нападений на врачей и младший медперсонал как реакция на попытки врачей успокоить, снять стресс.
-Я не хочу, чтобы вы меня успокаивали,- заявляли мужчины и женщины в возрасте от 15 до 70 лет. Гораздо чаще фиксировались случаи, когда больные систематически демонстрировали аффективно – моторные пароксизмы.
Характерный симптом горячих 1990-х. Раньше такие больные лучше чувствовали себя вне дома, вне травмирующей обстановки, то есть в стационаре. Теперь этого не происходит. Наоборот, испытывают потребность в психотравмирующей ситуации. Такие активно бунтовали и требовали выпустить их из стационара: «Таких как я миллионы. Как все я переживаю боль утраты вместе со всеми».
Имелось в виду боль утраты стабильности, гордости за великую страну и сопричастность каждого гражданина СССР к великой истории.
Типичный случай: 1993 год. Больной Р. Данилов, 48 лет. Невроз. Если прежде приступы раз в 8-9 суток, то теперь ежедневно.
-Происходящее с вашим супругом мне очень понятно, – говорит Миша жене пациента: За учащением приступов вашего мужа требование оставить его в покое, не требовать стать другим. Все чаще наблюдаю, что пациенты используют поставленные им диагнозы в своих, скажем так, корыстных целях. Выход? Больной должен наблюдать, как люди его возраста и круга ищут выход из ситуации. Контакты с успешными коллегами, сверстниками, участие в совместном поиске. Депрессия, отчаяние излечимы страстным желанием стать успешным. Да, эпоха конфликтов, распада, разрушений, но и эпоха возможностей.
90% причин обращений в диспансерный кабинет при больнице, открытый по инициативе М. Бурдуковского в 1990-е годы, не наблюдались до распада СССР.
Культ успеха любыми средствами имел для многих тяжкие последствия, особенно для тех, кто внушил себе романтическое представление о криминальной среде, царящих в ней традиций преданности, взаимовыручки и даже избранности. Потрясение от встречи с реальностью эпохи распада великой страны и в первые годы формирования нового общества - типичный фактор запуска патологического процесса в личности.
Миша принадлежал к поколению, пережившему два разрушительных и унизительных этапа в истории. Период распада СССР и 1990-е годы. Как один из интереснейших культурных пластов советского периода – выпускники советских вузов начала 1980-х смогли состояться на совершенно новом историческом этапе, полном разрушительных перемен?
Поколение Миши реализовало очень трудный и важный эксперимент. Как этот культурный пласт работал с молодыми поколениями постсоветского периода. Откуда у самого культурного пласта поколения Миши столько щедрости, столько накоплений исторического оптимизма? Что ярко отразилось в творчестве Миши, как врача и писателя
Сейчас Россия возвращается к ценностям, носителями которого было поколение Миши. Поиск приводит к очевидному выводу: исторический оптимизм вырабатывается усилиями таких личностей, как Миша, а не спускается сверху в виде идеологических установок.
В моих бедах прошу винить родителей
Так считает большая часть молодежи последних тридцати лет.
-Утверждаешь, что в твоих бедах виноваты родители? В чем их вина?
-Не вписались, – типичный ответ.
- Если в брежневский застой дети чаще настроены были на спасение семьи, - рассказывал Миша - то в лихие 90-е установка категоричная: избавиться от слабого. Искать сильного, покровителя. Кто сильный? Вписавшийся. Пример: две сестры в возрасте 12 и 15 лет после развода родителей стали искать в Сети мужа для мамы. Все их кандидатуры – новые хозяева жизни. Сильный нашелся. Через три месяца сожительства партнер мамы в обмен на выделяемые им средства на содержание, потребовал сожительство с матерью и со старшей ее дочерью.
Потрясенная женщина попадает в больницу и умоляет врачей срочно стационировать обеих дочерей. Другой возможности спасти их от богатого сексуального маньяка она не видит. Мать была в ужасе от самой себя, но не меньше от своих дочерей.
Конечно, Миша предпринял все для спасения семьи от омерзительного предложения нового хозяина жизни.
Миша: Случай для 1990-х вопиющий и … типичный . Вседозволенность больших денег и уступчивость жертвы. Что страшнее – вот вопрос. Без постороннего вмешательства женщина была не в состоянии оказать сопротивление. Большие деньги не просят, они требуют.
Принципиальная установка: отныне все методы зарабатывания моральны. Аморально не идти на сделки с совестью. С позиции миллионера поведение сожительницы, ее истерики по поводу его предложения - верх идиотизма. Он удивлен. Ведь он обещал в два раза повысить финансирование. Методы пополнения семейного бюджета категорически не должны никого интересовать - это их маленькая семейная тайна.
Содержать будет только на его условиях. Или соглашаются или он заставит мать и ее дочерей смириться с его деловым предложением. Никакого насилия, мы люди цивилизованные, он просто дает столько денег, сколько захотят. Предупредил честно - сделка не может быть расторгнута.
-Врач задает вопрос: Так кого лечить в этой семье? Страдающую неврастенией мамашу, ее сожителя или дочерей, абсолютно здоровых?
-Старшая дочь врачу категорично: Только не делайте вид, что вы потрясены. Таких как мы сейчас тысячи.
Мамаша была в ужасе от себя, но гораздо больше от своей старшей дочери. Решительно согласной с предложением криминального авторитета сожительствовать с матерью и с ней. Являются ли мать и ее дочь психически здоровыми людьми? Формально – да, в реалиях 90-х с их тоталитаризмом нищеты и культом горячих денег – они здоровы. С позиции потрясенной экспрессией 90-х годов советской психиатрии – тоже.
Но психиатрия далеко не только медицина. И о том, как этот факт надо учитывать и применять в практике – свидетельствует опыт врача Михаила Бурдуковского. С большим трудом удалось выправить ситуацию. Получилось все не так, как рассчитывали участники сделки. Через месяц старшая дочь говорит врачу: Вы во многом правы. Мы просто с мамой просчитались. Нашли того, кто повел себя агрессивно и нагло, слишком богат. Маме надо найти победнее. Этот слишком зажрался.
Миша облегченно вздохнул- помогли уговоры. А оказалось, что маньяк предложил дочери точно такую же сумму, что давал ее матери. Что бесконечно оскорбило юную леди. Ни капли сожаления, раскаяния. Просто просчитались.
По поводу взаимного неприятия поколений, что особо остро проявлялось в 90-х. У младшего поколения разрыв поколений не воспринимался как трагедия, позор, несчастье, беда. Наоборот, норма, необходимость, главное требование, что бы вписаться в постсоветские реалии.
-Нам стыдно будет смотреть в глаза соседей? Вот если мы не расстались бы со своим папашей, тюфяком и слабаком, тогда стыдно было глядеть людям в глаза, - сказала врачу старшая сестра.
Из чего заключение: мать и старшая дочь ничему не научились и ничему учиться не желали. Спасла младшая дочь. По совету Миши переехала жить к «отцу- тюфяку», разумеется рассказала о том, как строятся отношения мамы с новым ее партнером. Во многом угроза огласки и лишения родительских прав, о чем бывшей жене заявил отец дочерей, остановила мать и старшую дочь от мерзкого решения.
Другой случай из практики Миши: Отец покупает 19-тилетнему сыну автомобиль: Зарабатывай, малыш.
Сыну не нравится подержанный автомобиль. Обиженный отец срывается и продает машину гораздо дешевле, чем приобрел. В семье скандал, мать и сын выгоняют отца из дома. Требуют освидетельствования «сумасшедшего». В атмосфере зацикленности на «вырваться из нищеты любой ценой», разгорается в таких семьях война поколений.
-На приеме у врача несчастный и обиженный отец: Доктор, мне бы выжить.
-У врачей задача не менее сложная, - отвечает Миша, - спасти себя от выгорания. Слишком большой наплыв пациентов с идентичными проблемами. Потеря даже незначительной суммы денег, урон семейному бюджету повод для грандиозных скандалов.
Это отрывок довольно частого диалога в период формирования первого постсоветского поколения с его предельно агрессивным отношением к больным и к врачам, особенно психиатрам, психотерапевтам с их « архаичной» позицией примирения враждебных сторон.
Мать и сын сильно расстроены, врач их не поддерживает, не считает главу семейства психопатом. Неужели не ясно? Муж никогда не поднимется, а по нынешним временам – это диагноз. Реабилитация в таком случае невозможна. Следует забыть о таком человеке раз и навсегда. Неисправим значит неизлечим.
В атмосфере наступательного и демонстративного эгоцентризма возникло очень специальное поколение 90-х, ему сейчас 55 лет . Самая активная стадия самореализации. Сейчас это поколение в самом расцвете. Очень интересно проследить в каких условиях, в какой атмосфере формировалось и какими ценностями готово поделиться с новыми поколениями.
Газманов был прав лет десять назад: все мы родом из СССР. Но теперь, в 2024-м: почти все родом из 90-х, когда разрыв поколений был веление времени. Тренд.
Нынешние 50-летние признают, что циничное, потребительское отношение к ним детей для этого поколения не шок. Они подготовлены своей молодостью, своим отношением к родителям, большинство из которых те самые не вписавшиеся в новые реалии 90-х. Эгоцентризм детей теперь не осуждается: мы сами были такие, обижаться глупо.
У нынешних 40-50-летних великолепная адаптация к повышенной претенциозности своих детей. Возражение вызывает претенциозность в сочетании с необразованностью. Эгоцентризм передается по наследству, отсюда такая высокая адаптированность к поколению своих детей. Но в 1990-е агрессивность молодых воспринималась оголенными нервами. Отсюда такое число конфликтов, разводов, высокая мужская смертность в трудоспособном возрасте.
Отец не в состоянии стать трамплином для своих детей? Уйди, не мешай и не навязывай свои комплексы. Стремление перевести традиционные семейные отношения и ценности к деловым отношениям, к «ничего личного – только бизнес» уже не является стрессом. С большими жертвами, но шок переходного периода преодолен.
В конце 2021 года в театре им. Моссовета Евгений Марчелли поставил пьесу советского классика Алексея Арбузова « Жестокие игры». О детях застоя, пытавшихся разобраться в причинах распада семьи, а значит внутреннего распада страны. Сейчас нужна такая пьеса, анализ требует теперь время, когда этот распад страны произошел. Начался период, когда позиции поколений выяснялись в состоянии повышенной взаимной агрессивности.
В этой ситуации врач становится посредником. Если обладает опытом, достаточным для этой роли. То, что давалось Мише легко благодаря подготовленности к этой задаче, не удается очень многим специалистам.
Отцы и дети задавали вопросы Мише, через врача пытались достучаться друг до друга. Оба поколения стремились максимально раскрыться перед врачом. Они видели, что перед ними тот, кто хочет спасти диалог. Спасти обе стороны от категоричности в постановке диагноза.
Подобная категоричность как массовое явление процветала в 90-х, но отнюдь не исчезла в сытые 2010-е. Сейчас, в 2020-х к психиатрам родные приводят больных, которым сами поставили диагноз и не намерены его менять. Как и отношения к больному. Это одна из самых актуальных проблем современной психиатрии – самостоятельная постановка диагноза. Интуитивная и категоричная. Даже после курса лечения и улучшения состояния больного. Отсюда и следствие – в основе разрыва поколений явление тотальное и агрессивное: приговор вынесен близкими окончательный и обжалованию не подлежит. Никакие медицинские авторитеты не смогут изменить решение. Не видеть в больном человека, не видеть улучшений, не помогать. Убежденность в бесполезности лечения, психиатрии в целом. Последнее утаивается от врачей, но позиция твердая.
Психиатры и психологи сталкиваются с проблемой, когда родственники им не намерены помогать. Цель их - изоляция больного, лишение права голоса, минимизация затрат семьи на лечение и содержание, стремление переложить все затраты на государство.
Новая реальность - 1990- е как эпоха массовой адаптации к обрушению старого мира и к возникновению новых, гораздо более категоричных отношений. Что привело к возникновению интересного эксперимента- столкновение циничного поколения отцов с не менее циничным поколением детей. Отцам в 1990-х было по 15 -20 лет, они не принимали совков, теперь их самих не принимают новые циники- их дети.
Продолжение следует