Первые забастовки с требованием отделения Карабаха в октябре 1987 года провели в НКАО «заряженные» националистами студенты

Почему распался СССР?

В отличие от Римской, Византийской или Австро-Венгерской империй СССР не был побежден в каком-либо глобальном вооруженном конфликте или войне. Очевидно, что ограниченные столкновения на национальной почве на местах не могли бы привести к распаду огромной державы. Были внутренние причины, которые стараниями конкретных людей переросли в кровавые конфликты. Нужно признать, что они всемерно разжигались и поддерживались некоторой частью правящей советской элиты. Уроки того периода важны для любой многонациональной страны, и прежде всего для современной России.

1987 год стал знаковым годом для большого мира. В СССР была провозглашена политика гласности, а на пленуме ЦК было принято решение о проведении альтернативных выборов в Советы всех уровней. Молодому советскому лидеру Михаилу Горбачеву рукоплескал весь мир, стремительно улучшались советско-американские отношения, а в воздухе чувствовалась свобода.

Между тем в маленьком мире на пространстве того же самого СССР дали о себе знать застарелые межнациональные конфликты, казалось бы, надежно спрятанные «под ковер» властью.

Первый удар по единству народов был нанесен в Нагорном Карабахе (НКАО) – автономной области в составе Азербайджанской ССР, в которой преобладало армянское население. Карабах стал триггером – спусковым крючком всех последующих конфликтов и, как справедливо отмечено в предисловии к книге британского журналиста Томаса де Ваала «Черный сад. Армения и Азербайджан между миром и войной», «стал первым конфликтом, взбудоражившим горбачевский Советский Союз». Потом начались столкновения между грузинами и абхазцами, погромы турок-месхетинцев в Узбекистане, столкновения между узбеками и киргизами. Именно эти события сделали возможным последующий «парад суверенитетов» советских республик.

Но первое массовое националистическое движение началось в Нагорном Карабахе. Что же там произошло? Разрушение мира на древней карабахской земле, где мирно испокон веков жили армяне и азербайджанцы, стартовало в 1987 году в Ереване после образования из различных разрозненных общественно-политических групп комитета «Карабах», который поставил своей целью борьбу за выход области из состава Азербайджанской ССР и за передачу автономии в состав Армянской ССР.

Уровень жизни в Нагорном Карабахе был существенно выше, чем в соседних районах Азербайджана и Армении. Но националистические активисты, выдвигая красивые лозунги, мало были озабочены тем, что обрекают людей на кровь и нищету. Часто бывает, что протесты проводят те, кто живет не хуже, а лучше других. А затем теряют и то, что имеют. Так было и в Карабахе – сейчас в автономии живут значительно беднее, чем в среднем и в Азербайджане, и в Армении.

Комитет «Карабах» гонит волну

Члены комитета «Карабах» были уважаемыми людьми, среди которых оказались учителя, журналисты, ученые и даже академики. Однако ни академическая скрупулезность, ни журналистская беспристрастность не помешали им броситься в раж революционной борьбы, которая через год привела к кровавым и жестоким событиям.

Ключевой участник комитета «Карабах» Игорь Мурадян был научным сотрудником экономического института и работал в Госплане Армянской ССР. Стоит отметить, что сам Мурадян прошел цикл изменений – от демократа горбачевского разлива до националиста и сегодня называет армян «рабами России». В интервью Томасу де Ваалу Мурадян откровенно признается, что мнения проживавших в Карабахе азербайджанцев сторонников референдума не интересовало: «Нас не интересовала их судьба тогда и не интересует сейчас». При этом представители азербайджанцев были названы «инструментами власти». И это тоже важный вывод: те, кто начинает разрушать страну протестами, сначала прикидываются патриотами. А время показывает, что они с самого начала были предателями.

Еще один общий признак деятельности разрушителей, который вошел потом в учебники по организации «цветных революций», – соединение прозападных и националистических идей. С помощью национализма кукловодам легче обманывать людей.

Один из членов комитета «Карабах» математик Вазген Манукян впоследствии признавался, что «идея демократии не могла поднять волну сама по себе». «Поднять волну» могла идея передачи Карабаха Армении, она расшатывала пусть и неладно скроенное, но, казалось, крепко сшитое советское государство.

Первые забастовки с требованием отделения Карабаха в октябре 1987 года провели в НКАО «заряженные» националистами студенты. 20 февраля 1988 года сессия областного Совета НКАО обратилась в Верховный совет СССР и Верховный совет АзССР с просьбой передать область в состав Армении. В тот же день в Степанакерте и Ереване прошли многотысячные митинги в поддержку инициативы. Организаторам удалось разжечь столкновения между армянами и азербайджанцами. То, что стало горем для тысяч семей, для разрушителей было успехом.

Одновременно была поднята идея «референдума», активным сборщиком подписей в поддержку которого был член комитета «Карабах» писатель Зорий Балаян. Интеллигент, защитник Байкала, который в молодости работал врачом, Балаян забыл о главном врачебном принципе «не навреди». Идеи независимости Карабаха ломали основы межнационального мира, пускай даже худого, открывая дорогу для открытой кровавой вражды между народами.

Собранные сторонниками «Карабаха» 80 тыс. подписей активисты передали в ЦК КПСС, надеясь на поддержку со стороны сочувствующего «армянского лобби». И их надежды на предательство наверху советской власти оправдались. Советник президента СССР Горбачева Абел Аганбегян оказался армянским националистом более чем коммунистом и более чем государственным деятелем. Он в решающий момент поддержал не единство страны, а свою нацию. Аганбегян заявил в интервью газете французских коммунистов L'Humanite, что «хотел бы видеть возвращение Карабаха Армении». Он как экономист считает, что связи между Арменией и НКАО лучше, чем у НКАО с Азербайджаном.

Безответственные слова человека, который прежде всего должен был заниматься вопросами советской экономики, а не межнациональных отношений, заметили во всем мире, и хотя в ЦК азербайджанскую сторону постарались уверить, что это «личное мнение товарища Аганбегяна», «осадок остался». Встревоженное Политбюро, выражаясь словами Горбачева, понимало, что «процесс пошел», но боялось предпринимать какие-то действия, опасаясь еще худших событий.

И если в команде Михаила Горбачева разрушителям страны помогал Аганбегян, то в команде Бориса Ельцина ненависть армян и азербайджанцев друг к другу разжигала больше всего депутат Верховного Совета СССР Галина Старовойтова. Она оказывала активную помощь комитету «Карабах». Одна из активисток демократического движения, она хорошо знала Карабах в его спокойные и мирные времена и часто бывала в этих местах как этнограф, изучая феномен местных долгожителей.

Старовойтова стала одним из главных апологетов независимости Карабаха. Осознавала ли она, что тем самым подрывает основы единства страны? Известный правозащитник Светлана Ганушкина вспоминала позже в журнале «Власть», что на одном из собраний столичных демократов, посвященных Карабаху, еще в середине 1980-х Старовойтова говорила, что «христианство – демократическая религия, а ислам недемократическая». Думаю, это слова не демократа, а или того, кто занимается разжиганием вражды, или провокатора. Старовойтова выступила связующим звеном между «Карабахом» и группой российских демократов, во главе которых был Ельцин.

Брошенные в толпу слова достигали цели – уставшие от советских партсобраний и набивших оскомину речей люди слушали новых демократических кумиров, не понимая, что игра с межнациональными проблемами в многонациональной стране ведет к ее гибели.

В одном из интервью российским СМИ Манукян, который впоследствии стал премьер-министром Армении, признавался, что хотя и мечтал о независимости Армении, думал, что не доживет до распада СССР: «Мне казалось, что только следующее поколение увидит независимую Армению, а наше поколение должно увидеть реформированный социализм в рамках Советского Союза. Лишь в 1988 году с появлением в Армении карабахского движения возникло ощущение, что мы можем обрести независимость».

Пока союзный центр застрял в бесконечной говорильне и «процедурных вопросах», влияние комитета «Карабах» росло, а в марте 1988 года в помощь ему была создана общественно-политическая организация армян «Крунк». Организация провозглашала своей целью изучение памятников культуры и истории Армении, однако ее реальной целью была политическая борьба за выход Карабаха из состава Азербайджана и выход Армении из СССР. «Крунк» стал первой организацией в СССР, которая начала «использовать стачки как оружие». Ядром «Крунка», как и «Карабаха», была интеллигенция, а главным идеологом стал будущий премьер Армении Роберт Кочарян.

Главой «Крунка» стал директор местного завода стройматериалов Аркадий Манучаров, который по иронии судьбы в советские годы был награжден орденом Дружбы народов. Убежден, что он предал этот орден, когда как политик стал апологетом не дружбы, а вражды народов. Возможно, эта награда сегодня может казаться официозной, но многие из тех, кто жил в те годы, вспоминают не об официозных названиях орденов и набивших оскомину лозунгах, а о реальной дружбе, которая связывала многих в тогдашнем СССР.

Мы все любили грузинское кино, восхищались аккуратностью прибалтов и хлебосольностью украинцев и белорусов, болели за футбольные команды друг друга и осматривали достопримечательности древних городов Центральной Азии. Мы были разными, говорили на разных языках и принадлежали к разным культурам, но были едины, и нашей скрепой были отнюдь не проповеди вождей и не демонстрации трудящихся. Это было нечто большее – межнациональные браки, общее прошлое – великое и трагическое, неприязнь к национализму и  Победа 1945 года.

Так национализм был выпущен наружу, и последствия этого были разрушительны – распадались браки и семьи, людей охватывала взаимная ненависть, а вчерашние солдаты некогда единой армии смотрели друг в друга через прицелы автоматов.

Борьба сторонников отделения НКАО от Азербайджана привела к печальным последствиям – распри не обошли стороной село Туг на юге Карабаха, где жило немало смешанных семей. Люди разных национальностей, много лет жившие бок о бок друг с другом, говорили приезжим, что вражда их не затронет. Однако уже к сентябрю 1988 года была прочерчена граница между армянской и азербайджанской частями села. Символом трагедии стала история одной многодетной семьи: муж азербайджанец остался на одной стороне с тремя детьми, а его жена армянка – на другой, тоже с тремя детьми.

Между тем обстановка в Карабахе ухудшалась. Останавливались предприятия, на которых проходили многочисленные митинги сторонников передачи автономии Армении.

Эмоции и разум не помогли

Чтобы еще раз продемонстрировать союзную позицию, в марте 1988 года в главном органе ЦК КПСС «Правде» была выпущена статья «Эмоции и разум. О событиях в Нагорном Карабахе и вокруг него», целью которой было остудить горячие головы с обеих сторон конфликта. Статью, где было взвешено каждое слово, готовили вместе три сотрудника «Правды» разных национальностей – спецкор Георгий Овчаренко, корреспондент по Азербайджанской ССР Заур Кадымбеков, корреспондент по Армянской ССР Юра Аракелян.

Однако публикация была принята в штыки. «Дошло до того, что прямо на улицах стали сжигать целые пачки того выпуска газеты «Правда» и выкрикивать в мой адрес, в адрес редакции и в адрес самого Аракеляна оскорбительные выражения», – рассказывал позже в одном из интервью сам Овчаренко.

Свою деструктивную работу «Карабах» продолжал даже тогда, когда сама Армения справлялась с тяжелыми последствиями землетрясения в Спитаке, а на помощь республике пришел весь СССР, в том числе и Азербайджан. Возмущенный поведением комитета «Карабах», Михаил Горбачев в декабре 1988 года на встрече с представителями ЦК Компартии Армении обвинил членов комитета в распространении провокационных слухов. Например, республику будоражили сообщениями, будто армянские дети не вернутся домой из России, где они жили в семьях, а всех армян якобы переселяют в Красноярский край.

Премьер союзного правительства Николай Рыжков вспоминает, что сторонники отделения Карабаха не гнушались даже тем, что блокировали идущие на помощь жертвам землетрясения машины со строительной техникой из Азербайджана. «Хочу лишь напомнить, что во все времена во всех концах земли горе сближало людей. Если не наступал мир, то было перемирие. В нашем же «конце» беду использовали, чтобы стало больнее», – писал он в воспоминаниях.

Стоит отметить, что даже злейший враг Горбачева генерал Альберт Макашов солидарен с президентом СССР в оценке действий сторонников независимости Карабаха во время спасательной операции. «Страшное землетрясение не утихомирило, а только подстегнуло сепаратистов», – пишет Макашов, назначенный комендантом Еревана во время спасательной операции. В своих воспоминаниях он справедливо называет вопрос Карабаха «рычагом для расшатывания в регионе сепаратистских страстей». Генерал в книге мемуаров «Трагедия СССР» напоминает о мирной жизни армян и азербайджанцев в Карабахе в советские времена: «Хорошо жили и соперничали только в том, у кого вино лучше сделано и хлеб вкуснее».

Именно Макашов волей судьбы в декабре 1988 года арестовал лидеров комитета «Карабах». Правда, через некоторое время их выпустили под давлением «московской общественности». Среди арестованных был и будущий президент Армении Левон Тер-Петросян.

Советский премьер Николай Рыжков, который немало сделал для борьбы с последствиями землетрясения в Спитаке, с возмущением вспоминал, что члены комитета «Карабах» говорили, будто бедствие было вызвано взрывом бомбы. Все самые невообразимые слухи были поставлены движением и его московскими союзниками на службу разрушения великой многонациональной страны.

Ласточка, ставшая «цыпленком по-киевски»

Карабах стал первой ласточкой, предвещающей распад страны. Как будто получив сигнал к действию, в разных республиках СССР начали возникать народные фронты и национальные движения, которыми умело манипулировали бывшие «румяные комсомольские вожди» и преподаватели марксизма-ленинизма.

Стремления людей к большей независимости можно было понять, если бы ни одно «но» – в большей части на митингах клеймили не местное и даже союзное партийное начальство, а простых людей, приехавших в национальные республики часто не по зову сердца, а для работы или восстановления разрушенного войной хозяйства. Еще вчера друзья и добрые соседи, они ловили на себе косые взгляды тех, кто еще вчера приглашал их в гости и интересовался здоровьем детей. «Уезжайте» – самое мягкое слово, которое приходилось выслушивать тем, кто еще совсем недавно чувствовал если не любовь, то хотя бы симпатию к республике, где пришлось жить, работать воспитывать детей.

По примеру армянских националистов активисты оппозиционных организаций прибалтийских республик требовали немедленной независимости. В августе 1989 года они организовали живую цепь от Таллина да Вильнюса, чтобы таким образом продемонстрировать свою силу. Точечные попытки властей СССР подавить выступления лишь озлобляли людей. Центральная власть не предлагала альтернативы – жить по-старому никто не хотел, а новое, представлявшееся светлым и прекрасным, оказалось ужасно.

Пожар, зажженный в Карабахе, скоро запылал по всей стране.

Спустя 30 лет после начала противостояния конфликт в Карабахе продолжается. У известного армянского поэта Ованеса Туманяна, творчество которого хорошо известно и в Азербайджане, и во всем мире, есть сказка про каплю меда. Она об охотнике, который возвращается с охоты с собакой и видит у дороги лавку, где продают мед. Он просит продавца налить мед в банку, капля меда падает на пол, и ее слизывает кошка хозяина. Увидев кошку, собака бросается и душит ее… Хозяин кошки убивает собаку. Хозяин собаки убивает хозяина кошки и потом начинается гражданская война. Сегодня эта грустная сказка все еще актуальна, и больше всего – для России.

Локальный конфликт в Карабахе, который начался с сепаратистских требований армянских националистов и сопровождался насильственным изгнанием азербайджанцев с их земель, спровоцировал волну кровавого насилия. Конфликт был создан и взлелеян при активном участии некоторых представителей советской правящей элиты и западных сил, заинтересованных в ослаблении страны. Он не был вовремя потушен и стал идеальной моделью для подрывных движений по всему Советскому Союзу, что в конце концов привело к краху огромного государства. В этом году исполняется 30 лет со дня начала трагических событий. Наша задача извлечь уроки из той недавней трагедии, чтобы никогда не допустить ее вновь и не дать националистам и предателям опять разрушить страну безответственными требованиями.      

Александр Николаевич Перенджиев – кандидат политических наук, доцент кафедры политологии и социологии РЭУ им. Плеханова, «Независимая газета»

Источник: Vesti.az